ЭМПАТИЯ КАК ПРОЦЕСС, МЕТОД И УСЛОВИЕ ЛИЧНОСТНОГО РАЗВИТИЯ В ПСИХОТЕРАПИИ
УДК 159.923
Аннотация. В статье показано, что в психотерапевтической практике эмпатия имеет большое значение в процессе установления и налаживания контакта терапевта и клиента и в самом процессе терапевтической работы. Отмечается, что существуют особенности эмпатического процесса в психотерапии. Представлено понимание эмпатии как метода терапии на трёх уровнях. Определяются особенности эмпатии как принципиального условия существования и развития личности.
Ключевые слова: эмпатия, психотерапия, процесс, метод, личностное развитие.
Проблема повышения роли эмпатии в личностном развитии давно стала предметом научного исследования в психологии. Это связано с тем обстоятельством, что эмпатия как психологический феномен оказывает существенное влияние на всю личность в целом, повышает мотивацию и продуктивность деятельности, расширяет представление о её эффективности и др.
Психологические традиции изучения эмпатии первоначально были заложены в трудах по философии и этике, что во многом обусловило научные подходы к теоретическому осмыслению явления. Многие исследователи (А.А. Бодалёв, Т.П. Гаврилова, И.С. Кон, Ю.А. Менеджерицкая, Н.Н. Обозов, К. Роджерс, Л.П. Стрелкова, З. Фрейд и др.) показывают, что развитие и изменение характеристик эмпатии обусловлены системой отношений личности к другому, уровнем развития её эмоциональности, воображения, параметрами социальной ситуации развития, влиянием эмоционального общения с родителями [напр., 1; 5]. Отдельное внимание уделяется значению эмпатии в структуре коммуникативной компетентности специалистов помогающих профессий [13], роли эмпатии в реализации манипулятивных техник и в целом – в психологии манипуляций [9] и др.
Однако до настоящего момента, несмотря на обширные исследования, ещё остается малоизученной психологическая природа эмпатии, её генезис, функции в поведении. Разнообразие точек зрения приводит также к недостаточной определённости этого понятия: в литературе существуют множественные определения, выводящие эмпатию из вчувствования, сопереживания, сочувствия и пр. Есть попытки обосновать сложность феномена эмпатии через комплексность его содержания, включающего не только эмоциональный, но и когнитивный аспекты, а кроме них – рефлексивный, конативный, ценностный и пр. (И.О. Елеференко, А.Б. Орлов, М.А. Хазанова и др.).
Особого внимания, на наш взгляд, проблема эмпатии требует со стороны психотерапевтической практики, поскольку раскрытие подчёркиваемого авторами психологического и терапевтического потенциала эмпатии способно оказать значимое влияние на решение не только терапевтических, но и методологических проблем современной психологии (А.Н. Алёхин, Ф.Е. Василюк, Дж. Иган, Т.Д. Карягина и др.).
Роль эмпатии как значимого компонента в психологической и психотерапевтической практике рассматривается в работах Б.Д. Карвасарского, Х. Кохута, В.М. Лейбина, Ч. Райкрофта, К. Роджерса и др. Одно из первых упоминаний важности эмпатических состояний в работе терапевта сделано З. Фрейдом. Им подчёркивалось, что необходимо учитывать психическое состояние пациента, ставить себя в это состояние и стараться понять его, сравнивая со своим собственным [15].
Развитие положения о принципиальной роли эмпатии получило в психоаналитической практике в работах Ч. Райкрофта, А. Фрейд, А. Хайгл-Эверса, Ю. Отта, У. Рюгера и др. Так, А. Фрейд под эмпатией понимает постижение эмоционального состояния, проникновение в состояние другого человека, способность почувствовать себя на его месте. При этом А. Фрейд подразумевается, что человек, ощущая себя объектом, продолжает сознавать собственную идентичность [14].
Ч. Райкрофт под эмпатией понимает способность спроецировать собственную личность терапевта на объект сопереживания, на запрос клиента, тем самым полностью постигая её [11]. Эта способность почувствовать себя на месте объекта подразумевает, что человек одновременно и ощущает себя объектом, и продолжает осознавать собственную идентичность как самостоятельная личность. Данное понятие, по Ч. Райкрофту, необходимо, поскольку термин «сочувствие» используется в тех случаях, когда речь идёт о способности разделить неприятные переживания и не подразумевает, что сочувствующий непременно сохраняет свою объективность. В любом случае, автор видит в способности к эмпатии существенную предпосылку для проведения психоаналитической терапии.
Зарубежные последователи психоанализа сегодня (А. Хайгл-Эверс, Ю. Отт, У. Рюгер) в понимании эмпатии видят способность отождествлять себя с другим человеком (пациентом), представлять при помощи проникновенного воображения, что и как он чувствует, думает, переживает, телесно ощущает, с целью лучшего понимания мира его переживаний и реконструкции процесса его возникновения [16].
Современные отечественные авторы (напр., В. Зеленский, 2013) в рамках аналитической психологии эмпатию рассматривают как интроекцию объекта, основанную на бессознательной проекции субъективных содержаний. Такая эмпатия предполагает субъективное отношение доверия или уверенности в объекте, готовность взаимодействовать с объектом эмпатии в условиях неполного информирования о запросе, субъективную ассимиляцию, приводящую к хорошему пониманию между субъектом и объектом. В противоположность абстракции, как отмечает В. Зеленский, ассоциируемой с интроверсией, эмпатия соответствует экстравертной установке, т.е. аналитик с установкой на эмпатию транслирует свою позицию в ходе терапии и наделяет клиента своим воодушевлением.
В.М. Лейбин как один из наиболее авторитетных современных психоаналитиков также отдаёт должное феномену эмпатии, понимая под ней глубинное понимание одним человеком другого, т.е. такое восприятие и постижение его психического состояния, благодаря которому осуществляется сопричастность с его внутренним миром. В отличие от симпатии эмпатия, по В.М. Лейбину, предполагает сопричастность к процессу доброжелательных взаимоотношений с ним с сохранением объективного взгляда на истоки и природу его переживаний. В процессе психоаналитической терапии аналитик стремится к эмпатическому вчувствованию в психическое состояние пациента с тем, чтобы, будучи вовлечённым в его интимные переживания, но способным к объективной оценке происходящего, помочь ему в осознании бессознательного и обретении сил, способствующих выздоровлению. В.М. Лейбин подчёркивает, что, если при самоанализе основным методом изучения собственного поведения и внутренних переживаний является интроспекция, то при психоанализе, основанном на установлении доверительных отношений между аналитиком и пациентом, ключевым методом познания внутреннего мира больного становится эмпатия. Она не заменяет собой свободное ассоциирование, или анализ сопротивлений, лежащих в основе психоаналитической терапии, но вместе с тем оказывается таким методом постижения внутреннего мира пациента, без которого психоаналитическое лечение становится проблематичным [8].
Х. Кохут полагает, что свободное ассоциирование и анализ сопротивлений следует считать вспомогательными инструментами на службе интроспективного и эмпатического метода наблюдений, поскольку эмпатия предполагает идентификацию аналитика с пациентом и в какой-то степени напоминает собой проективную идентификацию. Вместе с тем эмпатия не является такой идентификацией с пациентом, благодаря которой аналитик полностью отождествляет себя с последним. Напротив, обладая возможностью стать сопричастным с внутренним миром другого человека, аналитик сохраняет способность к дистанцированию от него в плане изложения собственных непредвзятых интерпретаций и выработки приемлемой для конкретной аналитической ситуации стратегии психоаналитической терапии [6].
Таким образом, как видно, в психоаналитической практике эмпатия играет важное, если не ключевое, значение в процессе установления и налаживания контакта терапевта и клиента и в самом процессе аналитической терапевтической работы. При этом роль терапевта сторонники психоаналитического направления видят, главным образом в том, чтобы раскрыть, передать и помочь пациенту ассимилировать материал, который находился вне его осознания, поэтому они по большей части тяготеют к видению термина «эмпатия», состоящему в том, что эмпатическая связь может позволить аналитику переживать в себе ассоциации и материал первичного процесса, который блокирован от осознания пациента, а сама эмпатия при этом выступает как «регрессивная открытость и восприимчивость», а также «регрессия на службе другого».
Следует отметить, что, как было показано выше, импульс к развитию теоретических представлений об эмпатии в ХХ веке был дан К. Роджерсом, и это не могло не сказаться на том, что эмпатия стала обсуждаться в контексте психотерапии, а вслед за этим – в сфере реальной человеческой практики педагогического процесса, семейной жизни и т.д. К. Роджерс определял эмпатию как способ существования с другим человеком. Эмпатия как способ психотерапевтического общения для него предполагает временную жизнь как бы другой жизнью, деликатное, без предвзятых оценок и суждений, пребывание в личностном мире другого, чувствительность к его постоянно меняющимся переживаниям. Совместная интерпретация волнующих или пугающих проблем помогает их более полному и конструктивному переживанию и, в конечном счёте, – такому изменению структуры Я, которое делает его более гибким, творческим, открытым позитивному опыту [12].
К. Роджерс переработал многообразие смыслов эмпатии в психологии и философии и, по мнению Т.Д. Карягиной, несмотря на действительное отсутствие у него собственно «общепсихологической» теории эмпатии, обоснование её роли в психотерапии и личностном развитии, описание эмпатии как метода психотерапии на разных уровнях (процесс, установка, навык, способ бытия с клиентом) имплицитно содержат все необходимые «знания» и позволяют воссоздать эту теорию [4].
Клиент-центрированные психотерапевты расширили представление об эмпатии понятием «точной эмпатии», которое содержит больше чем только способность психотерапевта к проникновению во внутренний мир пациента [2]. Точная эмпатия понимается как способность терапевта проникнуть во внутренний мир пациента и прочувствовать жизнь так, как её видит и чувствует пациент. Фактически терапевт как бы «влезает в шкуру» пациента. Если ему удастся испытать те же чувства, какие испытывает пациент, он сможет понять, как пациент структурирует определённые события и как он реагирует на них. Кроме того, терапевт может тем или иным образом сообщить пациенту, что разделяет некоторые его беды и страдания, что поможет пациенту убедиться в чуткости терапевта и, тем самым, будет способствовать его дальнейшему самораскрытию. В этом отношении точная эмпатия является необходимым условием терапевтического сотрудничества.
Эффективность психотерапии определяется многими факторами, связанными с клиентом, терапевтом, проблемой и пр. Многообразие эмпатии как процесса в психотерапии определяет множественность форм её осуществления, вплоть до полного её отсутствия в некоторых случаях.
По мере утверждения понятия эмпатии в психологии, взгляд на её природу и содержание эмпатического процесса становился шире. Так, анализируя роль и значение эмпатии в процессе консультирования и терапии, Т.Д. Карягина выделяет следующие особенности этих аспектов [3]:
- эмпатия способствует установлению контакта клиента с терапевтом и формированию доверия в терапевтических отношениях;
- эмпатия развивает самопринятие клиента, нивелирует чувство неполноценности, отчуждённости, повышает уверенность в себе;
- эмпатия способствует обращению внимания клиента на свой внутренний мир, формированию доверия к нему и развитию самоэмпатии;
- эмпатия определяет качество процесса переработки информации клиентом;
- эмпатия определяет фасилитацию и развитие переживания, поиск новых аспектом, развитие переживания как новой «окультуренной» высшей психической функции.
К основным особенностям эмпатического процесса в психотерапии можно отнести следующие [3]: динамический характер эмпатического понимания; сохранение ощущения психологической дистанции с клиентом, непогружённость в него; безоценочность эмпатического понимания; пробный характер эмпатических реплик терапевта; основные объекты эмпатического понимания – актуальные переживания клиента; обязательность передачи клиенту эмпатического понимания терапевта. Если описывать эмпатический процесс фазово, то есть классически как переход от одного этапа (фазы) к другому, то можно воспользоваться циклической схемой Г. Баррета-Леннарда, где элементы следующие: фаза предварительных условий; фаза эмпатического резонанса; фаза выражения эмпатии; фаза получения эмпатии; фаза обратной связи.
Р. Мэй отмечает, что в психотерапии для организации эмпатического процесса широко используется техника эмпатического слушания, не предполагающая обязательного активного вмешательства с целью оказания действенной помощи другому. Благодаря эмоциональному общению людей доводится до уровня доверительного, интимного. В процессе реализации этого средства возможны, однако, отрицательные эффекты, сопровождающие эмпатию [10]: а) эмпатическая слепота (неосознаваемое неприятие тех чувств собеседника, которых избегаешь в самом себе); б) неконтролируемое использование эмпатии (которую от тебя собеседник не всегда ожидает и которая может мешать тебе в достижении собственных целей); в) манипулятивное применение эмпатии.
Процессное рассмотрение эмпатии предполагает, что возможен переход по уровням, этапам этого процесса, причём на определённом уровне ответы психотерапевта становятся равнозначны тому, что говорит пациент [там же]. Это означает точное отражение чувств, пересказ или резюме сказанного пациентом или открытый вопрос и самораскрытие, которое облегчает беседу с пациентом. Далее идёт уже «мягкая» интерпретация или вносится нечто, помогающее росту пациента. Для последующих уровней эмпатии характерны синхронные жесты, и так называемое «присоединение» психотерапевта к клиенту, не теряя, однако, при этом своей индивидуальности и не растворяясь как личность.
Так называемый «эмпатический переворот», представленный работами К. Роджерса и Х. Кохута, предполагает видение эмпатии как вершины развития психологии эмпатии в ХХ столетии [6]. Эмпатия наиболее полно, интегративно представлена в этих подходах как единство познания и отношения, реализуемого в личностной встрече, ради личностного развития. Известно также, что в этих психотерапевтических подходах предложено обоснование эмпатии как метода психотерапии. При этом она утверждается в статусе: практического метода психотерапии; метода психологии; предмета базовой человеческой потребности; необходимого условия личностного развития. Как метод эмпатия обосновывается на разных уровнях – это и способ доступа к переживанию, его порождения и развития, и способ реализации безусловно положительного отношения, безусловного принятия другого человека.
Благодаря такому видению эмпатии происходит сближение гуманистического подхода К. Роджерса и психоаналитического направления – психологии самости Х. Кохута, плодотворно развиваемое в современных направлениях психотерапии. Методологической формой этой интеграции является взаимное опосредствование познания и отношения. При этом основным контекстом интеграции выступает проблема диалогической трактовки личностного развития: развитие личности невозможно вне и без встречи с Другим. В этом контексте эмпатия выступает как фундаментальное условие развития личности [3].
Т.Д. Карягина отмечает, что можно говорить о существенном сходстве основных принципов обоснования роли и значения эмпатии у К. Роджерса и Х. Кохута. Это проявляется в представлениях о сути, феноменологии эмпатии в психотерапии и в общении ребёнка со значимыми другими, роли и значении эмпатии психотерапевта, «технических» аспектах эмпатии как профессионального навыка. Так, и Х. Кохут, и К. Роджерс трактуют эмпатию как процесс, ориентированный на понимание и реагирование на внутренний мир другого человека с точки зрения его внутренней феноменологической перспективы, базирующийся на сопереживании, предельной целью которого является развитие личности другого человека. На уровне профессиональных установок и навыков работы психотерапевта эмпатия выступает как особое отношение к клиенту и способ реализации этого отношения. Кроме того, эмпатия для обоих авторов выступает фактически фундаментальным, онтологическим условием существования и развития личности. К. Роджерс говорит об эмпатии как о необходимом и достаточном условии личностного развития. Х. Кохут выделяет базовую потребность ребенка в эмпатическом отражении его переживаний значимыми взрослыми [3].
Это же положение развивают А.В. Курпатов и А.Н. Алёхин, рассматривая эмпатию как ключевой «параметр» психотерапевтического процесс и необходимое условия процесса развития личности [7].
Наконец, отсутствие эмпатии со стороны значимых других для обоих авторов является источником нарушений развития самости, Я-концепции, структуры и качества переживания. Психотерапевтический процесс, базирующийся на эмпатии, призван восстановить разрушенные и развить несформированные структуры личности.
Таким образом, в развитии представлений об эмпатии как о методе психотерапии в рамках терапевтической практики суть эмпатии раскрывается в способе реализации безусловно положительного отношения к клиенту, безусловном принятия другого; при этом эмпатия выступает как принципиальное условие существования и развития личности.
Литература
- Бодалёв А.А. Психология общения: избранные психологические труды. – М., 2002. – 256 с.
- Дорошенко Т.В. Эмпатия как фактор мотивации в профессиональном становлении личности: Дис. … канд. психол. наук. – Хабаровск, 2007. – 166 с.
- Карягина Т.Д. Некоторые проблемы изучения эмпатии в контексте психологического консультирования и психотерапии // Культурно-историческая психология, 2009. – № 4. – С. 115-122.
- Карягина Т.Д. Эволюция понятия «эмпатия» в психологии: Дис. … канд. психол. наук. – М., 2013. – 165 с.
- Кон И.С. Дружба. 4-е издание, доп. – СПб.: Питер, 2005. – 330 с.
- Кохут Х. Интроспекция, эмпатия и психоанализ: исследование взаимоотношений между способом наблюдения и теорией // Антология современного психоанализа. Т. 1. – М., 2000. – С. 282-299.
- Курпатов А.В., Алёхин А.Н. Индивидуальные отношения: теория и практика эмпатии. – М., 2007. – 384 с.
- Лейбин В.М. Психоаналитическая традиция и современность. – М., 2012. – 408 с.
- Лукьянов А.С. Психология манипуляций в контексте проблемы информационно-психологической безопасности личности // Психологическое здоровье личности: теория и практика. Сборник научных трудов по материалам IВсероссийской научно-практической конференции. – Ставрополь, 2014. – С. 119-123.
- Мэй Р. Искусство психологического консультирования. – М., 1994. – 144 с.
- Райкрофт Ч. Критический словарь психоанализа. – М., 2010. – С. 544.
- Роджерс К. Эмпатия // Психология мотивации и эмоций / Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, М.В. Фаликман. – М., 2002. – С. 428-430.
- Соловьева О.В., Аникеева Ю.В. Коммуникативная компетентность психолога: подходы и концепции // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. Серия: педагогика, психология, 2012. – № 1. – С. 267-270.
- Фрейд А. Теория и практика детского психоанализа, 1999. – 384 с.
- Фрейд З. Остроумие и его отношение к бессознательному. – М., 2006. – 288 с.
- Хайгл-Эверс А., Хайгл Ф., Рюгер У. Базисное руководство по психотерапии. – СПб., 2002. – 784 с.
Лукьянов Алексей Сергеевич – кандидат психологических наук, доцент кафедры практической и специальной психологии Северо-Кавказского федерального университета
e-mail:
Лукьянов А.С. Эмпатия как процесс, метод и условие личностного развития в психотерапии. [Электронный ресурс] // Прикладная психология и психоанализ: электрон. науч. журн. 2015. N 1. URL:http://ppip.idnk.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.